Кругосветный перелет Ф.Конюхова на аэростате 2016

В.Зайцев, спецкор, «Первый образовательный»

23.07.16г.

На преодоление всего дальнейшего пути, возвращение к месту старта и приземление на западноавстралийской пашне у Фёдора ушло… 8 дней. Но каких!

Сразу за Новой Зеландией в Тихом океане, после пересечения линии перемены дат (180-го меридиана), Фёдора поджидало первое препятствие – огромный изогнутый грозовой фронт шириной в несколько тысяч км, который двигался в попутном направлении, на восток, но с существенно меньшей скоростью. Кучевые облака, генераторы электрических разрядов невероятной силы (или, по-научному, кумулонимбусы) могли засосать в себя аэростат, сделав мишенью для молний, и стремительно выплюнуть вверх, на высоту до 10 км, что в любом случае повлекло бы его разрушение. Маршевая скорость аэростата – 170-180 км/час, высота полета – семь км, встреча с грозой – через несколько часов. Ни отступать, ни садиться некуда. Как в старом фильме – иду на грозу! А за первым фронтом растянулся второй, ещё больший… Можно попытаться перепрыгнуть через рваное месиво из холодного воздуха, тумана и дождя, но тяжелому шару, обвешанному баллонами, такую высоту не одолеть.

Фёдор рискнул спуститься ниже, надеясь использовать благоприятный воздушный поток на 6-ти километрах, чтобы обрулить первую череду облаков сквозь замеченный разрыв. И это ему удалось. Замедлив полёт, шар ушёл влево, оставляя справа по-борту грибовидные столбы с длинными шляпами-шлейфами, время от времени расцвечиваемые всполохами молний.
Но стемнело, видимость пропала, и дальше не оставалось ничего другого, как зажечь все горелки и срочно подниматься как можно выше. Шар попал в сильную турбулентность, пошел снег, всё покрылось коркой льда. Гондолу крутило и качало, привязанные баллоны с пропаном опасно бились друг об друга. Пришлось обрезать и сбрасывать полупустые. Облегченный шар поднялся до 8200 м и пошёл по-над самыми облаками.
Отказал клапан стравливания излишнего давления на наружном 100-литровом баллоне с жидким кислородом. За несколько минут до срабатывания аварийного клапана Фёдору удалось спустить давление вручную, предотвратив тем самым взрыв, чреватый непредсказуемыми последствиями.
На высоте вышла из строя одна из горелок. Перестала работать печка, внутри гондолы температура опустилась до нуля и ниже, вода в бутылках замёрзла. Телефонные разговоры со штабом стали затруднительными из-за постоянно одетой на лице маски. Пришлось перейти на контакты через sms-сообщения по спутниковому телефону Iridium. Рабочие условия пилота были, мягко говоря, далеки от идеальных! За сутки удалось поспать, урывками, не более двух часов и съесть лишь пару энергетических батончиков.
Но наступил рассвет, а с ним и первая серьёзная победа: удалось-таки, с Божией помощью, перескочить через барьер, поначалу казавшийся непреодолимым. Пронесло! Впереди – чистое небо и знакомый океан. Именно в этих широтах, не так давно, грёб он на лодке, спеша в Австралию и поглядывая из-за гребней волн на это же небо и такие же облака. Где-то там, по курсу за океаном – знакомый берег Чили. Спустившись ниже на полтора-два км до «комфортной» высоты полёта, Фёдор продолжил свой путь.

18 июля Фёдор увидел береговую линию Ю.Америки в районе Вальпараисо и Конкона (откуда он в декабре 2013 года стартовал на лодке «К9 Тургояк» и по прошествии 160-ти дней причалил на пляже австралийского городка Мулулаба). Для пересечения Южного Тихого океана от континента до континента потребовалось 92 часа лёта. Фёдор стал вторым человеком в мире, кому удалось это сделать на воздушном шаре. Скорость шара доходила до 200 км/час.
Неудержимый Джетстрим пригнал аэростат в зону над аэропортом Сантьяго, напугав местных авиадиспетчеров, которые умоляли Фёдора увести свой шар куда-нибудь на юг, в Патагонию, где самолёты почти не летают. Тем не менее, озабоченные чилийские службы и штаб в Нортхэме сработали хорошо, всё обошлось. А пассажирские лайнеры, облетая шар, покачивали крылами в знак приветствия

Но на пути встал другой барьер: Анды, высотой 6 км. Шар несло на Аконкагуа, высочайший в мире потухший вулкан и высшую точку Ю.Америки (6962м). Чтобы не попасть в восходящие вихревые потоки, образующиеся над крутыми склонами гор, нужно обеспечить запас по высоте над хребтами не менее полутора километров. Фёдор стал набирать высоту, но замерзла система подачи кислорода, маска перестала работать. Хорошо, что опытный путешественник предусмотрительно взял с собой автономный двухчасовой медицинский баллончик, с подачей кислорода через трубку прямо в нос – он-то его и выручил. Справа осталась Аконкагуа, где в марте 1996 года Фёдор водрузил российский флаг и на которую теперь, пролетая, смотрел с девятикилометровой высоты – высоты Эвереста.

Далее, несколько снизившись, шар прошёл над территорией Аргентины, Уругвая, Бразилии и оказался над Атлантикой. Перелёт над вторым по маршруту материком занял всего один день. Справа по борту остался знакомый Фёдору уругвайский Пунта-дель-Эста, куда в 1998 году заходила его яхта «Современный гуманитарный университет», участвовавшая тогда в кругосветной гонке AROUND ALONE.

Ночью 20 июля, находясь в центре Атлантического океана на высоте 8 км и двигаясь со скоростью 200 км/час, аэростат попал в зону сильной облачности с градом и турбулентностью, задувавшей пламя горелок. Из строя вышли один ряд горелок и обогреватель гондолы. Пришлось проводить ночную перестыковку баллонов, но это ни к чему не привело. 3 из 6-ти горелок замерзли и не запускались – температура воздуха 44 градуса ниже ноля! Шар, несмотря на включённый автопилот, который должен был удерживать заданную высоту, бросало рывками то вверх, то вниз на 300-400 м, гондолу раскачивало, и в такой ситуации Фёдору, пристегнутому страховочным ремнём, как космонавту, приходилось выполнять все наружные манипуляции.

К утру успокоилось. С появлением солнца аэростат потянуло наверх и пришлось стравить часть нагревающегося и расширяющегося гелия, чтобы остаться на рекомендованной высоте, около 8500 м. Инженеры-англичане по связи подсказали, как освободить ото льда три пилотных запальника на потухших горелках, что Фёдору и удалось сделать. Все горелки заработали вновь, и воздушный balloon-скиталец продолжил свой полёт, оставляя где-то по левому борту Африку с её знаменитым мысом Доброй Надежды.

А впереди, теперь уже в Индийском океане – новый мощный циклон, загородивший проход в Австралию, к финишу. Все вновь напряглись. 21 июля главный метеоролог проекта Дэвид Дехинау (Бельгия), который, в зависимости от прогноза, давал рекомендации по выбору воздушного эшелона на том или ином отрезке маршрута, сообщил: «Единственный подход, дающий шанс на успех – находиться достаточно высоко… 8000 метров будет достаточно, чтобы остаться выше основной массы облаков. Но Фёдору нужно внимательно следить за горизонтом, так как местами облака могут быть выше общего уровня. С 10 до 16-ти часов по UTC нужно быть на высоте 9000 метров, после 17-ти можно снизиться до 8500».
Аэростат затянуло в полярное струйное течение, которое, делая большую петлю возле Антарктиды, поворачивает, затем, на север. Зимняя Антарктика – удовольствие, однозначно, ниже среднего. Температура за -50 гр., траектории сложные, да ещё и грозовой фронт на всю ширину океана! Вот где воздухоплавателю пришлось буквально выживать в течение полных суток. Интенсивность грозовых разрядов и их мощь стала для него неприятной неожиданностью. В критической ситуации, избегая вполне вероятного поражения молнией из недр возникающих на пути бастионов-кумулонимбусов, он поднялся на рекордную высоту – порядка 11 км. В штабе приготовились к худшему. Понимал всю сложность своего положения и Фёдор.
Негерметичная гондола не обогревалась, весь запас воды замерз, многие приборы, особенно с сенсорными экранами, перестали функционировать. Автономный спутниковый телефон, по которому пилот связывался с землёй, для сохранения работоспособности пришлось прятать на груди под курткой. За бортом – минус 55, внутри – минус 25. И особо не подвигаешься: негде! Штаб обсудил чрезвычайную ситуацию с экспертами Австралийской администрации по безопасности на море, те ответили, что, случись что, помочь не смогут, слишком далеко, 60 градус ю.ш., зимой в Антарктиду никто не летает и не плавает. Держись, Фёдор, скоро ветер должен изменить направление!
И Фёдор продержался. Грозовой фронт остался позади. Траектория движения шара начала плавно поворачивать туда, куда надо. Поток понес его в сторону Австралии. Скорость – 220 км/час, высота – 8 км. Умеющий выживать в разных экстремальных ситуациях, прошедший через многие передряги в своей долгой экспедиционной жизни, включая ту же Антарктиду и Южный океан, 64-летний путешественник-исследователь и здесь оказался на высоте, в прямом и переносном смысле этого слова.

Завершающий этап длинного и кривого пути над океаном шар преодолел достаточно быстро. Берег Западной Австралии стремительно приближался, запахло рекордом. Чтобы не промахнуться мимо материка и не улететь куда-нибудь в Тасманию или Новую Зеландию, где такому огромному шару нет никакой возможности приземлиться, Фёдор, в соответствии с рекомендациями штаба, стал спускаться до 6-5 км. Там ветер слабее и, по прогнозу, дует «правильнее». Проводкой аэростата на заключительном отрезке вплотную занялся австралийский «кулибин» – представитель русской диаспоры и группы волонтёров Антон Парфёнов, IT-специалист из Перта. Как ему удалось просчитать нужные высоты, с точностью до 100 м, для выдачи полётных указаний Фёдору и выведения шара сначала на побережье, затем на Перт и, в конце концов, на Нортхэм, то есть точку старта – известно лишь ему и Господу Богу! Но произошло чудо, преодолев почти 35 тысяч км и обогнув Землю, аэростат «Россия–Мортон» с Фёдром Конюховым на борту, гонимый ветром, прибыл именно туда, откуда стартовал 11 дней назад! Иначе, как фантастикой, такое не назовёшь.

Вся штабная команда, волонтёры, жена Фёдора Ирина с младшим сынишкой Колей выбежали, задрав головы, во дворик и не могли поверить глазам своим: высоко-высоко в синем небе, маленькой блестящей капелькой, плыл – гордо, торжественно и спокойно – вернувшийся домой воздушный скиталец. Победа! Рекорд американца Стива Фоссета побит россиянином Фёдором Конюховым!

Посадка была жесткой. Произошло это в 250-ти км северо-восточней Нортхэма, на фермерском поле возле местечка Бонни-Рок. Дожидаясь ослабления ветра у поверхности земли, скорость которого доходила до 25 км/час, что неприемлемо для нормальной посадки, Фёдор дрейфовал вглубь Западной Австралии, постепенно снижаясь с высоты 5 км. В воздухе его сопровождали вертолёты, внизу – автомобили поддержки, пресса, местные жители.

Уже на исходе дня было принято решение садиться, пока не наступила ночь и есть видимость, несмотря на всё еще достаточно сильный ветер. Фёдор начал стравливать гелий, клапан заклинило.

Перед снижающимся под острым углом шаром, после первого касания гондолой земли, вдруг возникла конструкция сотовой связи. Моментально среагировав, пилот включил горелки и, буквально в последний момент, перешагнул через вышку, пройдя над ней в десятке метров. Затем вновь начал стравливать газ и опускаться.
Из-за необходимости работы с горелками и удержания троса заклинившего клапана он не смог пристегнуться страховочным ремнем, поэтому последующие удары гондолы и шара об землю, о деревья и кусты принимал на себя непосредственно. Слабеющий аэростат тащило и тащило, перевёрнутая гондола и оставшиеся баллоны болтались и подпрыгивали, цепляясь за все, что попадалось на пути. В результате – разбитое лицо, повреждённые рёбра. Но боли не чувствовал.

А слёзы, которые брызнули из глаз, когда выбрался из гондолы и обнял своих сыновей, Оскара и Николая – это были слёзы счастья и радости.

Слава Богу, всё получилось, и вернулся живым, а стало быть, впереди будут новые, не менее грандиозные дела. И, кто бы что ни говорил, сегодня, 23 июля 2016 года, день триумфа: благодаря упорству и мужеству Фёдора Конюхова, его команды, Россия ещё раз доказала, что она – мировая воздушная держава!

В предзакатных лучах на жёлтом корпусе вернувшейся из кругосветки гондолы, среди разных эмблем и наклеек, выделялся изумрудный филин – символ «Первого образовательного»…

15.07.16г.

Тяжело в учении, легко в бою – так любил говаривать наш знаменитый полководец Суворов. К старту шли долго. Но одно дело – теория, другое – практика жизни. Уже в реальных условиях полёта Фёдор начал осваивать свой воздушный корабль и всё то, что тщательно готовилось, устанавливалось, проверялось, а теперь, вне ангара и зеленой лужайки, должно обеспечить надежный дрейф аэростата по круговой орбите в тропосфере Земли. И его собственное выживание.

Резкий подъём на высоту свыше трёх километров, из-за понижения давления и уменьшения содержания кислорода в окружающем воздухе, способен спровоцировать у человека так называемую «горную болезнь», хорошо известную горовосходителям. Она сопряжена с головными болями, потерей концентрации, одышкой и может привести, на фоне охлаждения организма при низких температурах на высоте, к отёку головного мозга. Поэтому, во время полета Фёдор вынужден пользоваться специальной маской, через которую подается дыхательная смесь от огромного резервуара с кислородом, привязанного к гондоле. Маска затрудняет выполнение многих манипуляций, разговоры по спутниковому телефону, но что тут поделаешь: гондола – не герметичная кабина самолёта или орбитальной станции

На высоте около 7000 метров шар, подхваченный воздушным течением, отправился в глубь австралийского материка. На синем небе – переменная облачность. Внизу, в дымке – возделанные поля, пастбища, фермы, эвкалиптовые рощи и нечто, напоминающее саванну. Это знаменитый буш, переходящий в заросли эвкалиптов, пальм и акаций, покрывающих пространную, ржаво-красную холмистую равнину. Знаменитая Западная Австралия, Дикий Запад, территория, где разворачивались исторические события, связанные с настоящей золотой лихорадкой. Туда, на шахтерские рудники, уходит бесконечная трасса, как бы указывая направление правильного движения воздушному шару Фёдора Конюхова.

К концу светового дня аэростат пролетел полтысячи км и достиг городка Калгурли, известного своим самым большим в мире открытым разрезом по добыче золота. Его глубина – более пятисот метров. Вот откуда можно стартовать аэростату любого размера в любое время, не боясь сквозняков!

Относительно невысокая скорость полёта, 40-50 км/час, объяснялась тем, что в момент старта, уже трижды откладывавшегося, важно было спрогнозировать и обеспечить безветрие внизу, на взлетной площадке, не очень теперь уже зацикливаясь на том, какой силы ветер выше. А так называемый «ДжетСтрим», мощнейший атмосферный поток на больших высотах, можно будет поймать и потом. Иначе, подгадывая сразу идеальные условия и внизу, и наверху, можно просидеть в ожидании ещё не один месяц.

В первые сутки Фёдор проспал не более трёх часов. Это естественно: осваивался, привыкал к рабочим условиям в летающей келье, к режиму управления горелками и приборами. Чего-то пожевал, попил кефиру. Подогрев пищи в гондоле происходит с помощью специальной печки-фена, куда поступает горячий воздух от горелок. Разжигать огонь внутри нельзя, может взорваться проникающий сюда пропан или кислород из маски. Температура в гондоле – 5-8 градусов выше нуля, снаружи – минус 15-18. Ночью, когда шар держится на нужной высоте за счет подогрева с помощью горелок, пришлось несколько раз открывать люк и выходить наружу для их очистки от неизбежного обледенения. Спать не давали и диспетчера аэродромных служб, отвечающие за развод пролетающих пассажирских самолётов и аэростата – постоянно запрашивали его координаты и выясняли степень бдительности как пилота, так и наземного штаба. Сначала из аэропорта Перта, затем, по мере передвижения над материком, из Сиднея и Брисбена. При этом, каждый раз желали Фёдору счастливого пути и удачи. Всё шло достаточно штатно, штаб в Нортхэме уверенно координировал действия пилота и наземных служб слежения.

За первые два дня аэростат пролетел две тысячи километров, а незадолго до полуночи 14 июля достиг восточного побережья Австралии, севернее Сиднея. С этого момента под днищем гондолы на долгое время будет только безбрежная поверхность океана. «Высота 7200. Вижу корабли на рейде. Впереди – Тихий океан…»

На 17-00 по западноавстралийскому времени 15 июля аэростат «Россия-Мортон» преодолел 5500 км и движется на восток, севернее Новой Зеландии, на высоте 6400 м, со скоростью 150 км/час. Штаб в Нортхэме продолжает нести круглосуточную вахту.

13.07.16г.

Итак, во вторник, в день святых Петра и Павлда, с первыми лучами солнца аэростат с Фёдором Конюховым на борту благополучно взлетел. В качестве эскорта его сопровождало несколько воздушных шаров из аэроклуба Нортхэма и пара лёгких вертолётов.

Возле бортового проёма на месте снятой двери одного из хеликоптеров разместился с камерой в руке и ваш покорный слуга. Но гелиевый розъер «Мортон» так быстро набирал высоту, что наш вертолет, догонявший его по спирали, всё время оказывался ниже. После 3000 метров машина, продуваемая насквозь ветром, затряслась и пилот прекратил погоню.

В наушниках одетой на голову гарнитуры был слышен разговор Фёдора с диспетчером аэроклуб и вторым вертолётом, где находился Оскар. «Высота 10000 футов. Скорость подъёма 2,5 метра в секунду. Всё нормально. Приём!»

Вертолет вернулся на поле, где уже успокоившийся Дон Кэмерун давал интервью корреспондентам. «Я уверен и в шаре, и в Фёдоре. Они достойны друг друга!» Следом в объятья прессы попал и руководитель экспедиционного штаба Оскар Конюхов. «Федор набрал высоту около 7000 метров. Чувствует себя нормально. После 4000 метров перешел на дыхание кислородом. Движется в зоне авиатрафика аэродрома Перта. Связь надежная, выполняет все инструкции и команды снизу. Нам удалось-таки поймать погодное окошко и стартовать. Кругосветный перелет начался».

И началась долгая круглосуточная вахта – у Фёдора над облаками, у штаба на земле.

Установленные на борту трекеры начали чертить траекторию полёта аэростата в реальном масштабе времени. Проследить за ней можно здесь: https://yadi.sk/d/b2-BkARLtFaP5.

Теперь главная задача – провести шар по оптимальным высотам на разных участках маршрута, чтобы обеспечить необходимую скорость и направление движения. И избежать возможных затруднений при пересечении неба в зоне полётов авиалайнеров возле больших мегаполисов на пути – Мельбурна, Сиднея, Брисбена, куда ветер занесёт.

В первые сутки полёта аэростат преодолел свою первую тысячу километров.

12.07.16г.

Длинные сутки продолжаются. Полёты клубных самолетов над аэродромом закрыли. Местные аэронавты проверяют свои воздушные шары – для сопровождения Фёдора в момент предстоящего старта. Стал съезжаться народ из Перта, других городов. Много волонтеров из числа диаспоры, представителей прессы. Австралийцы знают про проект, многим интересно увидеть необыкновенный старт своими глазами, оказать посильную помощь.

Скрылся за железным занавесом из баллонов наш изумрудный филин – впрочем, как и все наклейки на гондоле. Баллоны подвязываются с помощью специальных строп, которые потом обрезаются. С двух сторон, поверх баллонов, затем разместятся солнечные батареи для питания аппаратуры. Именно поэтому в гондоле нет окон – не нужны. Только верхний люк с прозрачным колпаком.

Вечер наступил, но полного штиля сумерки так и не принесли. Лёгкие порывы ветерка тревожили понимающих и, как потом выяснилось, не напрасно. Стало резко холодать, температура упала с 15 до 10-ти градусов и продолжила опускаться. На траве образовалась обильная роса. Согреться можно было только в ангаре горячим чаем и кофе с теплыми пирожками, приготовленными русскими волонтерами.

Стемнело. Включились прожекторы. И вот, незадолго до полуночи, звучит команда: приступить к закачке гелия! Через два рукава, как через две пуповины, гелий из баллонов на специальных трейлерах устремился в распластанный аэростат. И началось грандиозное представление.

Посреди тьмы на освещенном поле стало подниматься вверх нечто сверкающее и колышущееся, как огромное привидение. Затем оно стало приобретать форму гриба, появились темно-красные пятна первых знаков надписи, затрепетали белые рукава надува. Фантастическое зрелище под рёв компрессоров, нагнетающих газ!

Вдруг это привидение наклонилось в одну сторону, затем метнулось в другую. Связка баллонов на гондоле брякнула и покосилась, напирая на неё. Критический момент: выпрямится ли оболочка, или произойдёт непоправимое. Все напряглись. Но – пронесло. Будь порыв ветра хотя бы на метр сильней, всё бы на этом и кончилось. Правда, в одном месте разошлась обшивка защитного наружного слоя аэростата. но щель с помощью крана-подъёмника быстро заделали.

На термометре – плюс 4. Роса на траве превратилась в иней. Но провожающих на поле становится все больше и больше. Прилетел на своем самолёте даже известный австралийский миллионер, путешественник и воздухоплаватель Дик Смит, чтобы пожелать своему старому русскому другу Фёдору удачи.

Начало светать. Установили на гондоле антенны, внешние видеокамеры, панели сронечных батарей, проверили крепление строп. Поддули, напоследок, гелий и отстегнули подводные рукава. Фёдор поднял вверх бумеранг, вручённый ему тут же местным мэром как австралийский символ возвращения, поднялся в гондолу и зажег горелки.

В 7 часов 30 минут по западноавстралийскому времени самый крупный в мире аэростат «Мортон» поднялся в воздух. Под ободряющие крики многочисленной публики российский пилот Фёдор Конюхов отправился в свое очередное фантастическое путешествие вокруг света. Курс – на восток.

Наступила долгожданная среда. Уже проверили состояние генераторов и прожекторов, которые должны освещать поле при проведении ночных работ по наполнению аэростата гелием. В общую оболочку объёмом более 15 тыс. кубометров предстоит закачать 10 тыс. кубометров привезённого гелия, а это занятие на всю ночь. Ибо рано утром, с первыми лучами солнца, надутый аэростат весом в десять тонн должен оторваться от поверхности земли. Далее, под воздействием солнечного тепла, гелий начнёт нагреваться, активно расширяться и наполнять собой уже всё внутреннее пространство шара, увлекая ввысь обвешенную баллонами гондолу с пилотом и оборудованием.

Проверили защитное покрытие, которое разворачивается на поле и поверх которого затем кладутся, собственно, оболочки аэростата. Это нужно для того, чтобы защитить от всяких колючек и, не дай бог, не повредить в процессе накачки тонкий, нежный и дорогой материал, удерживающий газ. Синее синтетическое покрытие осталось здесь ещё со времён Фоссета, поскольку американец 14 лет назад готовился к своему полёту в этом же ангаре, взлетал с этой же площадки.

Но собравшимся в оговоренный час представителям прессы, которые с нетерпением ждали часа икс, было вдруг объявлено, что английские специалисты, отвечающие за подготовку шара к полёт, не могут гарантировать его нормальное наполнение, поскольку для этого нужен полный штиль в течение суток. А ближний прогноз опять не порадовал: теперь вверху всё более-менее в порядке, а внизу, по полю, дует ветерок, который препятствует старту. Дело в том, что из-за своего гигантского размера оболочка аэростата при накачке будет приподниматься медленно и нельзя допустить её перекручивания, изгибов, хлопков и рывков, которые неизбежны при порывах даже небольшого ветра. Это может привести к её повреждению. К великому сожалению, приходится вновь переносить старт. И ждать благоприятного по всем параметрам погодного окна. Скорое всего, задержка – ещё на неделю.

Вот она какая, зима в Австралии! Все прогнозы рушит. А каково Фёдору?

И только пасущихся на соседнем поле лошадей всё, похоже, устраивает. Здесь всё в порядке!

Помните, в песенке у Высоцкого: «Опять дают задержку до восьми…» Примерно то же и у нас. Определились было с датой старта, но в девять утра, накануне, пришла корректировка прогноза. Над Тасманией зарождается вихрь, который может на второй день полета захватить тяжёлый аэростат и не только утащить его совершенно не туда, куда надо, но и просто разрушить. Есть риск в самом начале пути перечеркнуть надежду на успех. Рекомендация метеорологов: отложить запуск шара. После детального обсуждения всех «за» и «против» Фёдор и его штаб принимают решение отменить сегодняшний старт. И присутствующие здесь представители компании «Мортон», генерального спонсора проекта, и г-н Дж.Кэмерун, президент компании-изготовителя шара, это решение поддержали.

Собравшимся журналистам, официальным лицам (а среди них был и российский консул в Австралии), приехавшей проводить Фёдора публике объяснили, с чем связано это решение. Безопасность пилота и гарантия, насколько это возможно, прохождения запланированного маршрута – прежде всего.

Ответив на все вопросы представителей различных СМИ, Фёдор Конюхов, которому не впервой сталкиваться с подобными метаморфозами судьбы, спокойно отправился к гондоле, чтобы продолжить обживать каюту-рубку своего будущего воздушного корабля.

По прикидкам, старт может состояться не раньше следующей среды. Над Нортхэмом опять появились тучи.

Итак, заправлены пропан-метановой смесью все 35 баллонов для работы шести бортовых горелок, наполнены песком 4 огромных, по кубометру, мешка-якоря для удержания аэростата перед запуском, проверена работа систем спутниковой связи – Inmarsat, Iridium, прочая навигационная, телеметрическая и спасательная аппаратура. Зпагружены в гондолу сублимированные продукты для питания пилота, на две недели с запасом. Сняты пломбы с вентилей баллонов с гелием, к которым будут пристыкованы рукава для накачки газа в оболочки шара. Назначено время начала раскладки этих оболочек на травянистом поле аэроклуба – за сутки до старта. Объявлена и дата старта: 2 июля, в субботу, на рассвете. Предупреждены все авиадиспетчерские службы, власти Нортхема, общественность, СМИ. Всё внимание – к метеосводкам.

Уже две недели команда Фёдора Конюхова находится в состоянии томительного ожидания благоприятного прогноза. Его не было, не было и, вот, вроде, что-то забрезжило. Изначально ориентировались на начало 20-х чисел июня, затем – на середину, затем – на 1 июля. Переменная дождливая погода внизу, неблагоприятные условия наверху, проблемные циклоны дальше по предполагаемому курсу полёта. Если правильно не рассчитать момент старта и траекторию подъёма аэростата, всё может закончиться очень печально. Именно поэтому у единичных предшественников Фёдора было много неудачных попыток, прежде чем им удалось-таки облететь Землю. У Фёдора Конюхова задача посложней – осуществить облёт с первого раза, ибо последующих, скорее всего, по ряду причин может уже и не быть.

А в Нортхеме, тем временем, засияло солнце. Зеленеют пальмы, кричат попугаи, на городском водохранилище, вокруг фонтанов, плавают лебеди и утки. Городок горняков-пенсионеров, фермеров, почитателей гольфа и авиалюбителей живет своей сонной провинциальной жизнью в преддверии события, которое, несомненно, всколыхнет не только всё здесь, но и всю Австралию.

Сложность безостановочного перелета на воздушном шаре вокруг земли складывается из многих факторов.

До запуска аэростата «Россия – Мортон» экспедиционный штаб Фёдора Конюхова во главе с его сыном Оскаром прошёл непростой путь длиной в два напряжённых года.

Начальный вес всей аэроконструкции – 10 т. Тяжелые баллоны с пропан-метаном будут специальным образом развешены по бортам гондолы и потом, по мере использования, сбрасываться для облегчения шара. Из-за такой массы в стартовый день Фёдор не сможет подняться выше 5-ти км, а далее высота будет набираться по 300 м в сутки. Оптимальный высотный коридор – 7-9 км. Там хватает кислорода для нормальной работы горелок. Выше – могут возникнуть трудности при их зажигании, хотя Фёдор к этому готов: у него есть несколько вариантов «зажигалок», включая кремниевое огниво и специальные спички. Переключение газовых баллонов и, при необходимости, поджиг потухших или заледенелых горелок будет осуществляться вручную с выходом из гондолы наружу. Эти процедуры пилот отрабатывает уже сейчас, на земле, в специальном костюме аэронавта-высотника.

Естественно, проблема кислородного голодания на таких высотах требует грамотного решения. Для этого на борту размещается большой резервуар с кислородом и, через систему подачи, включающую смеситель и специальную маску, пилот будет иметь возможность нормально дышать. Чем выше, тем это актуальней. А высота будет выбираться с ориентацией на прогнозы силы и направления ветра и текущих обстоятельств. Задержка со стартом связана с тем, что существующие сейчас потоки на нужной высоте могут, после пересечения Австралии, увести аэростат в сторону Антарктиды или развернуть назад над Тихим и Южным океанами (на австралийских картах водное пространство вокруг Антарктиды обозначается, как «Южный океан»).

Все находятся в томительном ожидании. Ориентировочная дата старта – 2 июля.

А кенгуру, слава Богу, в Австралии не перевелись!

Все эти дни прошли в будничных хлопотах. Фёдор и англичане занимались сборкой конструкции и проверкой отдельных ее узлов. Оскар, как главный менеджер проекта, решал оргвопросы и готовил прессрелизы для сайта. Мы, вместе с коллегами с Первого канала, приступили к съемке материала.

Поскольку прогноз по ветру на нужном для взлёта аэростата воздушном эшелоне пока не очень утешительный, дата старта не определена. Здесь прохладно, переменная облачная погода, а то и дождь.

Стартовая площадка расположена на летном поле местного аэроклуба, откуда в 2002 году поднялся в свое заоблачное безостановочное кругосветное плавание на подобном шаре, названном «Спирит Фридом» («Дух свободы»), американец Стив Фоссет. Это была его шестая попытка облететь Землю именно таким образом и она, наконец-то, оказалась успешной –второй по счёту и первой одиночной в истории мирового воздухоплавания. Стартовал же он 18 июня, ровно 14 лет назад.

А первыми воздухоплавателями-кругосветчиками стали швейцарец Бертран Пиккар и англичанин Брайан Джонс, экипаж которых облетел Земной шар в северном полушарии с третьей попытки, на «Братлинг Орбитер –3», в 1999 году. В настоящий момент Бертран находится над Анлантикой на борту аэроплана, завершающего облет планеты за счет энергии солнечных батарей. Вчера вечером состоялся прямой контакт в эфире между ним и Фёдором Конюховым. Оба выдающихся путешественника-исследователя пожелали друг другу удачи.

Напоминаю, что аэростат типа «Розьер», к которому относится шар Фёдора Конюхова «Россия-Мортон» – это гибридная конструкция, использующая принципы теплового и газонаполненного воздушных шаров. Внутри гигантской внешней оболочки общим объемом 15,5 тыс кубометров и высотой 56 м находятся две внутренние, большая и поменьше, заполненные гелием. Днем, под действием солнечных лучей, гелий в них нагревается и обеспечивает эффективный подъём всего шара. Ночью, при отсутствии солнца, гелий сжимается, и в ход вступают обычные газовые горелки, нагреваюшие внутреннее пространство шара, чтобы удержать его на нужной высоте. А высота эта может варьироваться от 5-ти до 11-ти км. Именно там дуют нужные ветра, в нужном направлении и нужной силы. Скорость потоков и, соответственно, шара может достигать 300 и более км/час. Если всё, дай Бог, пойдет, как планируется, то аэростат сумеет преодолеть расстояние в 33 тыс км над Австралией, Новозеландией, Тихим океаном, Огненной Землей, Атлантикой, Южной Африкой, Индийским океаном и вновь Австралией за две недели беспрерывного полёта. Метео-навигационное обеспечение из центров в Бельгии и Австралии через штаб будет передаваться на борт Фёдору для коррекции им высоты полёта либо вручную, либо с помощью специального автопилота.

А пока – проверка работоспособности всех блоков, приборов и узлов снаружи и внутри гондолы, уже начинающей напоминать небольшую орбитальную станцию, консультации английских специалистов, тестовые включения штатных горелок.

Накануне вечером прибыли на место, в тихий городишко Нортхэм в Западной Австралии. Летели на аэробусе А-380 практически сутки, с пересадкой в Дубае,. Самолет огромный, народу мало, было комфортно. А в Дубае еще и покормили бесплатно – четырёхчасовое ожидание стыковочного рейса давало право на ваучер, который можно было отоварить в кафе и ресторанчиках необъятного аэропорта.

Взлетели глубокой ночью, чуть не зацепив знаменитую, взметнувшуюся до небес и всю в огнях башню Бюрдж Халифа. Под крылом – светящееся море затейливых, но вполне осмысленных узоров-лабиринтов построенного в прибрежной пустыне города. Можно только удивляться архитектурным фантазиям арабских правителей, сумевших сотворить всё это на голом месте.

В полете также неплохо кормили, показывали кино и раздавали желающим бесплатно вино. Перелет был долгим, но не утомительным.

. Заоблачный маршрут через Индийский океан пролегал через самый его центр и на каком-то участке прошли именно там и именно на той высоте, где предстояло в недалёком будущем пролететь на своем аэростате Фёдору Конюхову. Я перекрестился.

Береговую линию, в снижении, пересекли на закате, наблюдая в иллюминатор изгибы заливов и бухточек, светящиеся линии трасс с мчащимися машинами, ярко-изумрудные пятна гольфовых полей. В Австралии уже зима, солнце заходит рано, поэтому, приземлившись в шестом часу в аэропорту Перта, сразу окунулись в темноту.

До арендованного недалеко от стартовой площадки дома – около сотни км, полтора часа езды. Нас встретили гостеприимные Андрей и Анна, жители Перта, и, не мешкая, повезли, куда надо.

Движение по извилистым ночным дорогам с левосторонним движением – хорошая встряска для наших автолюбителей. В свете встречных фар постоянно возникает чувство, что летишь по встречной полосе. Пристегиваться заставляют на всех сидениях, и спереди, и сзади – нередки случаи столкновений с выпрыгивающими на дорогу кенгуру.

Одноэтажный городок Нортхэм встретил нас пустынными улочками в обрамлении задраенных стеклянных витрин закрытых магазинчиков и загазонных приусадебных заборов.

Фёдор появился у себя незадолго до нашего прибытия: только сегодня привезли из портовой таможни контейнер с шаром и оборудованием. Уже две недели шло бодание с местными чиновниками. Возникшие проблемы с затяжкой растаможки удалось решить только с помощью центральных австралийских СМИ. Тут никто никогда и никуда не торопится, темп жизни в этой стране, и особенно в западной ее части, совсем иной, не то, что у нас.

И, далее – объятия, крепкие рукопожатия, готовая уха и барбекю. А над головой, в темном небе – яркая луна и незнакомый Южный крест. Всё, отсыпаться!

На следующее утро, в 9-00, на летном поле начались работы по разгрузке контейнера. Всемером – трое англичан из компании Cameron Balloons, сконструировавшей и изготовившей аэростат в Англии, Фёдор с Оскаром и мы с Петром Карпенко.

Огромные баллоны под пропан для газовых горелок, несущие конструкции, сами горелки, солнечные батареи, аппаратура – все переместилось в ангар, где еще раньше обосновалась кубообразная гондола, очередная мобильная келья о.Фёдора Конюхова.

Оболочки аэростата пока вынимать не стали, для этого требуется на порядок больше людей. Но процесс пошел, и английские инженеры-конструкторы приступили к монтажу оборудования.

КРУГОСВЕТНЫЙ ПЕРЕЛЕТ Ф.КОНЮХОВА НА АЭРОСТАТЕ 2016